Зарегистрирован: 13 мар 2010, 00:02
Участий в СП:343
Сообщения: 1014 Откуда: Телецентр
Баллы репутации: 27
Из-за Черубины де Габриак стрелялись на Черной речке Гумилев с Волошиным.
Дуэль...по счастью, не только не имела зловещего конца, но имела забавные, смешные моменты. Оба дуэлянта опоздали к месту дуэли. Гумилёв прибыл на собственном автомобиле в дорогой шубе и цилиндре, но его машина застряла в снегу и её пришлось откапывать секундантам и дворникам. Волошин приехал на обыкновенном извозчике, но тоже застрял в сугробе и решил идти пешком, но по дороге потерял калошу. Стреляться без калоши он не хотел. Секунданты бросились разыскивать в снегу калошу, нашли и вернули владельцу. После чего "бесстрашный Гумилёв сбросил шубу с плеч. Остался в смокинге и цилиндре. Напротив стоял растерянный Волошин в шубе без шапки, но в калошах. В глазах его были слёзы, а руки дрожали". А дальше – выбранный распорядителем дуэли Толстой стал отсчитывать роковые секунды. Гумилёв стрелял первый и толи из-за своей врождённой близорукости и косоглазия, или просто не хотел попасть в Волошина, промахнулся. Волошин же, как впоследствии выяснилось, стрелять вообще не умел. Когда второго выстрела не последовало, Гумилёв в бешенстве закричал: "Я требую, чтобы этот господин стрелял!". Волошин, волнуясь, произнёс: "У меня была осечка". "Пускай он стреляет во второй раз" – крикнул Гумилёв. Волошин поднял пистолет, щёлкнул курок, но выстрела не было. Толстой подбежал к Волошину, выдернул из его дрожащей руки пистолет и выстрелил в снег, выстрел раздался. Тогда Гумилёв упрямо потребовал, чтобы Волошин стрелял третий раз. Секунданты, посовещавшись, отказали: это противоречило правилам. "Гумилёв поднял шубу, перекинул её через руку и пошёл к автомобилю". История второй дуэли на Чёрной Речке
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 15:46
Участий в СП:2
Сообщения: 4441 Откуда: Уфа
Баллы репутации: 5
В "Исповеди" Елизавета Дмитриева признаётся, что у неё был роман с двумя поэтами одновременно: оба были влюблены в неё, и она была влюблена в обоих. нравы Серебряного века))
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 08:03
Участий в СП:3
Сообщения: 12778 Откуда: Новостройка
Баллы репутации: 63
Даниил Хармс
- персонаж авторства самого себя, писатель-суперфантаст, человек-абсурд, мастер рифмованной бессмыслицы, гений бреда, апофеоз неадеквата, образец контркультурного героя,чайлдфри, и прочая, прочая, прочая. [url=http://lurkmore.ru/Хармс]luklmore[/url]
ВЫВАЛИВАЮЩИЕСЯ СТАРУХИ
Одна старуха от чрезмерного любопытства вывалилась из окна, упала и разбилась. Из окна высунулась другая старуха и стала смотреть вниз на разбившуюся, но от чрезмерного любопытства тоже вывалилась из окна,упала и разбилась. Потом из окна вывалилась третья старуха,потом четвертая, потом пятая. Когда вывалилась шестая старуха, мне надоело смотреть на них, и я пошел на Мальцевский рынок, где, говорят, одному слепому подарили вязаную шаль.
Анекдоты из жизни Пушкина
1. Пушкин был поэтом и все что-то писал. Однажды Жуковский застал его за писанием и громко воскликнул: «Да никако ты писака!» С тех пор Пушкин очень полюбил Жуковского и стал называть его по-приятельски Жуковым. 2. Как известно, у Пушкина никогда не росла борода. Пушкин очень этим мучился и всегда завидовал Захарьину, у которого, наоборот, борода росла вполне прилично. «У него — ростет, а у меня — не ростет», — частенько говаривал Пушкин, показывая ногтями на Захарьина. И всегда был прав. 3. Однажды Петрушевский сломал свои часы и послал за Пушкиным. Пушкин пришел, осмотрел часы Петрушевского и положил их обратно на стул. «Что скажешь, брат Пушкин?» — спросил Петрушевский. «Стоп машина», — сказал Пушкин. 4. Когда Пушкин сломал себе ноги, то стал передвигаться на колесах. Друзья любили дразнить Пушкина и хватали его за эти колеса. Пушкин злился и писал про друзей ругательные стихи. Эти стихи он называл «эрпигармами». 5. Лето 1829 года Пушкин провел в деревне. Он вставал рано утром, выпивал жбан парного молока и бежал к реке купаться. Выкупавшись в реке, Пушкин ложился на траву и спал до обеда. После обеда Пушкин спал в гамаке. При встрече с вонючими мужиками Пушкин кивал им головой и зажимал пальцами свой нос. А вонючие мужики ломали свои шапки и говорили: «Это ничаво». 6. Пушкин любил кидаться камнями. Как увидит камни, так и начнет ими кидаться.Иногда так разойдется, что стоит весь крас- ный, руками машет, камнями кидается, просто ужас! 7. У Пушкина было четыре сына и все идиоты. Один не умел даже сидеть на стуле и все время падал. Пушкин-то и сам довольно плохо сидел на стуле. Бывало, сплошная умора; сидят они за столом: на одном конце Пушкин все время со стула падает, а на другом конце — его сын. Просто хоть святых вон выноси!
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 08:03
Участий в СП:3
Сообщения: 12778 Откуда: Новостройка
Баллы репутации: 63
Александр Вертинский - Кокаинетка
Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы? Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка. Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы...
Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума. И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма...
Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка. Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы. Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 08:03
Участий в СП:3
Сообщения: 12778 Откуда: Новостройка
Баллы репутации: 63
Тэффи (самая моя обожаемая из СВ)
[cut=Кокаин]
Шелков и сердился, и смеялся, и убеждал — ничто не помогало. Актриса Моретти, поддерживаемая своей подругой Сонечкой, упорно долбила одно и то же.
— Никогда не поверим, — пищала Сонечка.
— Чтобы вы, такой испорченный человек, да вдруг не пробовали кокаину!
— Да честное же слово! Клянусь вам! Никогда!
— Сам клянется, а у самого глаза смеются!
— Слушайте, Шелков, — решительно запищала Сонечка и даже взяла Шелкова за рукав. — Слушайте — мы все равно отсюда не уйдем, пока вы не дадите нам понюхать кокаину.
— Не уйдете? — не на шутку испугался Шелков. — Ну это, знаете, действительно жестоко с вашей стороны. Да с чего вы взяли, что у меня эта мерзость есть?
— Сам говорит «мерзость», а сам улыбается. Нечего! Нечего!
— Да кто же вам сказал?
— Да мне вот Сонечка сказала, — честно ответила актриса.
— Вы? — выпучил на Сонечку глаза Шелков.
— Ну да, я! Что же тут особенного? Раз я вполне уверена, что у вас кокаин есть. Мы и решили прямо пойти к вам.
— Да, да. Она хотела сначала по телефону справиться, да я решила, что лучше прямо прийти, потребовать, да и все тут. По телефону вы бы, наверное, как-нибудь отвертелись, а теперь уж мы вас не выпустим.
Шелков развел руками, встал, походил по комнате:
— А знаете, что я придумал! Я непременно раздобуду для вас кокаина и сейчас же сообщу вам об этом по телефону или, еще лучше, прямо пошлю вам.
— Не пройдет! Не пройдет! — завизжали обе подруги. — Скажите какой ловкий! Это чтоб отделаться от нас! Да ни за что, ни за что мы не уйдем. Уж раз мы решили сегодня попробовать — мы своего добьемся.
Шелков задумался и вдруг улыбнулся, точно сообразил что-то. Потом подошел к Моретти, взял ее за руки и сказал искренне и нежно:
— Дорогая моя. Раз вы этого требуете — хорошо. Я вам дам попробовать кокаину. Но пока не поздно, одумайтесь.
— Ни за что! Ни за что!
— Мы не маленькие! Нечего за нас бояться.
— Во-первых, это разрушает организм. Во-вторых, вызывает ужасные галлюцинации, кошмары, ужасы, о которых потом страшно будет вспомнить.
— Ну вот еще, пустяки! Ничего — мы не боимся.
— Ну, дорогие мои, — вздохнул Шелков, — я сделал все, что от меня зависело, чтобы отговорить вас. Теперь я умываю руки и слагаю с себя всякую ответственность!
Он решительными шагами пошел к себе в спальню, долго рылся в туалетном столе.
«Господи! Вот не везет-то! Хоть бы мелу кусочек, что ли, найти…»
Прошел в ванную. Там на полочке увидел две коробки. В одной оказался зубной порошок, в другой — борная. Призадумался.
«Попробуем сначала порошок».
Всыпал щепотку в бумажку.
— Он дивный человек! — шептала в это время актриса Моретти своей подруге Сонечке. — Благородный и великодушный. Обрати внимание на его ресницы и на зубы.
— Ах, я уже давно на все обратила внимание.
Шелков вернулся мрачный и решительный. Молча посмотрел на подруг, и ему вдруг жалко стало хорошенького носика Моретти.
— Мы начнем с Сонечки, — решил он. — Кокаин у меня старый, может быть, уже выдохся. Пусть сначала одна из вас попробует, как он действует. Пожалуйста, Сонечка, вот прилягте в это кресло. Так. Теперь возьмите эту щепотку зубного… то есть кокаину — его так называют: «зубной кокаин», потому что… потому что он очень сильный. Ну-с, спокойно. Втягивайте в себя. Глубже! Глубже!
Сонечка втянула, ахнула, чихнула и вскочила на ноги:
— Ай! Отчего так холодно в носу? Точно мята!
Шелков покачал головой, сочувственно и печально:
— Да, у многих начинается именно с этого ощущения. Сидите спокойно.
— Не могу! Прямо нос пухнет.
— Ну вот. Я так и знал! Это начались галлюцинации. Сидите тихо. Ради бога — сидите тихо, закройте глаза и постарайтесь забыться, или я ни за что не ручаюсь.
Сонечка села, закрыла глаза и открыла рот. Лицо у нее было сосредоточенное и испуганное.
— Давайте же и мне скорее! — засуетилась актриса Моретти.
— Дорогая моя! Одумайтесь, пока не поздно. Посмотрите, что делается с Сонечкиным носом!
— Все равно, я иду на все! Раз я для этого пришла, уж я не отступлю.
Шелков вздохнул и пошел снова в ванную.
«Дам ей борной. И дезинфекция, и нос не вздуется».
— Дорогая моя, — сказал он, передавая актрисе порошок. — Помните, что я отговаривал вас.
Моретти втянула порошок, томно улыбнулась и закрыла глаза:
— О, какое блаженство…
— Блаженство? — удивился Шелков. — Кто бы подумал! Впрочем, это всегда бывает у очень нервных людей. Не волнуйтесь, это скоро пройдет.
— О, какое блаженство, — стонала Моретти. — Дорогой мой! Уведите меня в другую комнату… я не могу видеть, как Сонечка разинула рот… Это мне мешает забыться.
Шелков помог актрисе встать. Она еле держалась на ногах и если не упала, то только потому, что вовремя догадалась обвить шею Шелкова обеими руками.
Он опустил ее на маленький диванчик.
— О дорогой мой. Мне душно! Расстегните мне воротник. Ах! Я ведь почти ничего не сознаю из того, что я говорю… Ах, я ведь в обмороке. Нет, нет… обнимите меня покрепче… Мне чудится, будто мимо нас порхают какие-то птички и будто мимо нас цветут какие-то васильки… Здесь пуговки, а не кнопки, они совсем просто расстегиваются. Ах… я ведь совсем ничего не сознаю. * * *
Сонечка ушла домой, не дождавшись подруги, и оставила на столе записку:
«Спешу промыть нос. Нахожу, что нюхать кокаин — занятие действительно безнравственное. Соня». * * *
На другое утро актриса Моретти пришла к Щелкову, решительная и официальная.
Шелков встретил ее светски вежливо и любезно:
— Очень рад, милый друг. Какими судьбами…
— Милостивый государь! — строго прервала его актриса. — Я пришла вам сказать, что вы поступили непорядочно.
— Что с вами, дорогой друг? — наивно поднял брови Шелков. — Я вас не понимаю.
— Не понимаете? — фыркнула Моретти. — Так я вам сейчас объясню! Вы поступили низко. Вы знали, какое действие производит кокаин на нервных женщин, и все-таки решились дать мне.
— Ах, милый друг, ведь я же вас предупреждал, что это пренеприятная штука. Вы же сами требовали.
— Да, но вы-то должны были вести себя иначе! Воспользоваться беспомощностью одурманенной женщины — так порядочные люди не поступают.
— Позвольте! Что вы говорите? — снова удивился Шелков. — Я ровно ничего не понимаю. Что я сделал? В чем вы упрекаете меня?
Моретти покраснела, замялась и продолжала уже другим тоном:
— Вы… целовали меня и… обнимали… Вы не имели на это никакого права, зная, что я в бессознательном состоянии. Так обращаться с порядочной женщиной без намерения на ней жениться — это подло! Да!
Шелков оторопел, посмотрел ей прямо в глаза и вдруг весь затрясся от смеха.
— Почему вы смеетесь? — краснея, чуть не плача, лепетала Моретти.
— Ах, дорогая моя! Уморили вы меня! Ну можно ли так путать. Все ужасы, о которых вы сейчас рассказываете, не что иное, как галлюцинация! Самая обычная галлюцинация, вызванная кокаином.
Моретти притихла и испуганно смотрела на Шелкова:
— Вы думаете?
— Ну конечно! И чудачка же вы! Вы тут тихонько сидели на диванчике и бредили — о каких-то поцелуях не то пуговицах, я толком не разобрал, да, признаюсь, даже не считал порядочным вслушиваться. Мало ли что можно сказать в бреду. Посторонние не должны этого знать.
Моретти слушала с открытым ртом и, только уходя, приостановилась в дверях и смущенно спросила:
— А скажите… бывают от кокаина такие галлюцинации, когда человеку кажется, что он притворяется, что у него галлюцинация?
Шелков дружески хлопнул ее по плечу и сказал весело:
— Ну конечно! Сплошь и рядом! Это самый распространенный вид. Даже в науке известно. Можете справиться у любого профессора.
Моретти вздохнула, посмотрела внимательно в честное, открытое лицо Шелкова, закрыла рот и вышла задумчивая, но спокойная.[/cut]
"При встрече с настоящим дураком человека охватывает какое-то мистическое отчаяние. Потому что дурак – это зародыш конца мира. Человечество ищет, ставит вопросы, идет вперед, и это во всем: и в науке, и в искусстве, и в жизни, а дурак и вопроса-то никакого не видит."
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 08:03
Участий в СП:3
Сообщения: 12778 Откуда: Новостройка
Баллы репутации: 63
Аркадий Тимофеевич Аверченко — винрарнейший писатель буквами, король тогдашнего смеха, дюжина ножей в спину революции, русский Марк Твен, злобный мизантроп и чадолюбивый слюнтяй, несправедливый сатирик и сентиментальный юморист, живое воплощение чаяний русского интеллигента: «пусть всё будет по-новому, только чтоб ничего не менялось». Родился при царе-Батюшке в 1881 году, умер в 1925 году от склероза почек[1]. Большую часть жизни работал в юмористических журналах. Высмеивал быдло, небыдло, адептов СПГС, либералов, интеллигентов, большевиков , короче, всех, кого хотел. Естественно, был противником советской власти и эмигрировал при первом же удобном случае.
Вместе с Тэффи, Хармсом и Зощенко является самым смешным писателем этой страны. Как сатирик сабж не имеет себе равных по злобности[2], примитивности и несправедливости нападок. Но поскольку Аверченко — гений, этого совершенно не замечаешь. (c) lukmore
[cut= И все заверте... ]
Неизлечимые
Спрос на порнографическую литературу упал. Публика начинает интересоваться сочинениями по истории и естествознанию. (Книжн. известия) Писатель Кукушкин вошел, веселый, радостный, к издателю Залежалову и, усмехнувшись, ткнул его игриво кулаком в бок. - В чем дело? - Вещь! - Которая? - Ага! Разгорелись глазки? Вот тут у меня лежит в кармане. Если будете паинькой в рассуждении аванса - так и быть, отдам! Издатель нахмурил брови. - Повесть? - Она. Ха-ха! То есть такую машину закрутил, такую, что небо содрогнется! Вот вам наудачу две-три выдержки. Писатель развернул рукопись. - "...Темная мрачная шахта поглотила их. При свете лампочки была видна полная волнующаяся грудь Лидии и ее упругие бедра, на которые Гремин смотрел жадным взглядом. Не помня себя, он судорожно прижал ее к груди, и все заверте..." - Еще что? - сухо спросил издатель. - Еще я такую штучку вывернул: "Дирижабль плавно взмахнул крыльями и взлетел... На руле сидел Маевич и жадным взором смотрел на Лидию, полная грудь которой волновалась и упругие выпуклые бедра дразнили своей близостью. Не помня себя, Маевич бросил руль, остановил пружину, прижал ее к груди, и все заверте..." - Еще что? - спросил издатель так сухо, что писатель Кукушкин в ужасе и смятении посмотрел на него и опустил глаза. - А... еще... вот... Зззаб... бавно! "Линевич и Лидия, стесненные тяжестью водолазных костюмов, жадно смотрели друг на друга сквозь круглые стеклянные окошечки в головных шлемах... Над их головами шмыгали пароходы и броненосцы, но они не чувствовали этого. Сквозь неуклюжую, мешковатую одежду водолаза Линевич угадывал полную волнующуюся грудь Лидии и ее упругие выпуклые бедра. Не помня себя, Линевич взмахнул в воде руками, бросился к Лидии, и все заверте..." - Не надо, - сказал издатель. - Что не надо? - вздрогнул писатель Кукушкин. - Не надо. Идите, идите с Богом. - В-вам... не нравится? У... у меня другие места есть... Внучек увидел бабушку в купальне... А она еще была молодая... - Ладно, ладно. Знаем! Не помня себя, он бросился к ней, схватил ее в объятия, и все заверте... - Откуда вы узнали? - ахнул, удивившись, писатель Кукушкин. - Действительно, так и есть у меня. - Штука нехитрая. Младенец догадается! Теперь это, брат Кукушкин, уже не читается. Ау! Ищи, брат Кукушкин, новых путей. Писатель Кукушкин с отчаянием в глазах почесал затылок и огляделся: - А где тут у вас корзина? - Вот она, - указал издатель. Писатель Кукушкин бросил свою рукопись в корзину, вытер носовым платком мокрое лицо и лаконично спросил: - О чем нужно? - Первее всего теперь читается естествознание и исторические книги. Пиши, брат Кукушкин, что-нибудь там о боярах, о жизни мух разных... - А аванс дадите? - Под боярина дам. Под муху дам. А под упругие бедра не дам! И под "все завертелось" не дам!!! - Давайте под муху, - вздохнул писатель Кукушкин. Через неделю издатель Залежалов получил две рукописи. Были они такие: I. Боярская проруха Боярышня Лидия, сидя в своем тереме старинной архитектуры, решила ложиться спать. Сняв с высокой волнующейся груди кокошник, она стала стягивать с красивой полной ноги сарафан, но в это время распахнулась старинная дверь и вошел молодой князь Курбский. Затуманенным взором, молча, смотрел он на высокую волнующуюся грудь девушки и ее упругие выпуклые бедра. - Ой, ты, гой, еси! - воскликнул он на старинном языке того времени. - Ой, ты, гой, еси, исполать тебе, добрый молодец! - воскликнула боярышня, падая князю на грудь, и - все заверте... II. Мухи и их привычки ОЧЕРКИ ИЗ ЖИЗНИ НАСЕКОМЫХ Небольшая стройная муха с высокой грудью и упругими бедрами ползла по откосу запыленного окна. Звали ее по-мушиному - Лидия. Из-за угла вылетела большая черная муха, села против первой и с еле сдерживаемым порывом страсти стала потирать над головой стройными мускулистыми лапками. Высокая волнующаяся грудь Лидии ударила в голову черной мухи чем-то пьянящим... Простерши лапки, она крепко прижала Лидию к своей груди, и все заверте... [/cut]
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 15:46
Участий в СП:2
Сообщения: 4441 Откуда: Уфа
Баллы репутации: 5
Lizard писал(а):
Даниил Хармс
- персонаж авторства самого себя, писатель-суперфантаст, человек-абсурд, мастер рифмованной бессмыслицы, гений бреда, апофеоз неадеквата, образец контркультурного героя,чайлдфри, и прочая, прочая, прочая. [url=http://lurkmore.ru/Хармс]luklmore[/url]
ВЫВАЛИВАЮЩИЕСЯ СТАРУХИ
А еще есть клевый рассказ, где всех тошнит:))
Torry писал(а):
любителям Серебр. века можно на досуге почитать На берегу Невы и На берегах Сены Ирины Одоевцевой...
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 08:03
Участий в СП:3
Сообщения: 12778 Откуда: Новостройка
Баллы репутации: 63
Амитола писал(а):
хых))"Горничные так переконфузились, что одну начало рвать."
Да!
Митьки о Хармсе: «Начальником всех писателей в стране Советов был Даниил Хармс. Сам Хармс не писал романов, но все писатели – даже те, кто писали романы, – ему подчинялись. Так было заведено. А если какое-нибудь стихотворение или роман Хармсу не нравился, Хармс приказывал автору свое произведение сжечь. Ослушаться никто не мог. А еще Хармс сам мог написать про любого писателя и ославить его».
Зарегистрирован: 11 мар 2010, 15:46
Участий в СП:2
Сообщения: 4441 Откуда: Уфа
Баллы репутации: 5
Lizard писал(а):
Да!
Митьки о Хармсе: «Начальником всех писателей в стране Советов был Даниил Хармс. Сам Хармс не писал романов, но все писатели – даже те, кто писали романы, – ему подчинялись. Так было заведено. А если какое-нибудь стихотворение или роман Хармсу не нравился, Хармс приказывал автору свое произведение сжечь. Ослушаться никто не мог. А еще Хармс сам мог написать про любого писателя и ославить его».
)
